Путь безнадежного - Страница 17

По его глазам Рустам понял, что Брин сейчас ударит. И напрягся, решив про себя дорого продать свою жизнь.

– Ты что, Брин, не слышал? Моего друга зовут Дайлин. А другого моего друга зовут Рустам, а вовсе не Кишка, – услышал Рустам гулкий голос над своим ухом и почувствовал, как большая ладонь размером с седло легла ему на плечо. Другая такая же ладонь легла на плечо Дайлину.

Пришло время напрягаться Брину. Остальные солдаты, предвкушавшие веселую расправу над двумя доходягами, испуганно попятились и сгрудились за его спиной. Никто из них явно не испытывал желания сцепиться с Гартом. Брин заколебался, но досада оттого, что жертва выскользнула из рук, пересилила.

– Это не только твои друзья, Гарт, но и мои. А друзья сами разбираются между собой. Я могу выйти один против двоих, это будет честно.

– Нет, Брин, ты ошибаешься, – покачал Гарт головой. – У тебя друзей вся казарма, а у меня только эти двое. Так что если хочешь разобраться, разбирайся со мной. Есть желание?

Брин, надо отдать ему должное, на мгновение задумался, но потом тряхнул головой и изобразил веселую улыбку:

– Ну зачем же так, Гарт? Дружба – дело святое. Рустам и Дайлин, говоришь? Ну что же, хорошие имена, мне лично нравятся.

– Вот и отлично, а теперь дай нам завтрак, который нам полагается. Мне и моим друзьям. – Последнее слово Гарт особенно выделил.

– Конечно. Держите, вот ваша пайка.

Брин добавил к порциям Дайлина и Рустама еще по куску хлеба и по куску сыра. Потом подвинул еще одну порцию такого же объема для Гарта.

– Эй, долго вы еще будете копошиться? Пора работать, ослиные задницы.

Это возвратившиеся капралы кричали с улицы. Солдаты с ворчанием потянулись из казармы.

– Заберем свой завтрак с собой, съедим по дороге, – сказал Гарт Рустаму и Дайлину. Те дружно кивнули и, подхватив свои порции, пошли к выходу.

На улице солдаты построились по десяткам и под предводительством своих капралов колонной направились к выходу из лагеря. У ворот их остановили стражники. Рядом с капралом стражников стояли их сержант и невысокий старик в белой одежде. К ним поспешили подбежать все три капрала, через некоторое время от них отделился капрал Кнут со стариком. Подойдя к своему десятку, Кнут подозвал к себе Рустама:

– Вот наш новичок, господин целитель.

Кнут подтолкнул Рустама к старику. Старик, прищурившись, внимательно оглядел его. Рустам уловил исходящий от него стойкий запах алкоголя.

– Не болен. Побит, но не болен, – вынес старик свой вердикт.

Затем взгляд его потвердел, он обхватил руками голову Рустама и стал нараспев шептать слова, смысл которых Рустаму был непонятен. Рустам непроизвольно дернулся, но в спину ему предостерегающе уперлась дубинка капрала. Процедура продолжалась недолго. Старик прекратил шептать, убрал руки и внимательно оглядел Рустама.

– Готово, – наконец сказал он. – Забирай свое мясо, капрал.

Кнут больно схватил Рустама за предплечье и подтолкнул его обратно к десятку. Строй ждал только его. Третий десяток во главе с сержантом на понурой лошади уже успел выйти за ворота. Оставшиеся два десятка выстроились в колонну по два человека в ряд и тоже потянулись к воротам. Во главе колонны шли капралы, только в отличие от сержанта пешком. Как только солдаты вышли за ворота, впереди пристроились двое стражников верхом на крепких добротных лошадках, вооруженные длинными копьями. Позади колонны заняли свои места еще двое верховых стражников, вооруженных арбалетами.

Рустаму сильно хотелось поговорить с Гартом. Напряжение, державшее его во время разговора с Брином, отпустило. Запоздавший страх сменило облегчение, судя по лицу Дайлина, тот испытывал сходные чувства. Рустаму хотелось выяснить причины утреннего поступка Гарта. Но тот шел впереди колонны, сразу вслед за капралом, и поговорить пока не получалось. Лишенный возможности поговорить с Гартом, Рустам тем не менее время даром не терял. Стражники вели их по просыпающимся улицам средневекового города, и все здесь было для Рустама ново, все вызывало его интерес. Иногда он задавал Дайлину вопросы, оправдывая свое невежество дальностью краев, из которых прибыл.

Улицы, по которым они шли, были непривычно узкими, окна каменных домов были лишены стекол и закрыты ставнями. Большинство домов в два этажа, но встречались и в три. Первые этажи были из камня, а верхние из дерева. Хотя попадались и полностью каменные или деревянные строения. Дома были добротными, а улицы замощены камнем. По краям улицы проходили канавы, в которых журчала вода, от них остро пахло нечистотами. Глазу Рустама, привыкшего к ярким одеждам двадцать первого века, показались неяркими и тусклыми цвета одежды местных жителей. Преобладание каких-то блеклых красок. Помимо прохожих, на улице встретилось и несколько всадников и даже одна повозка, везущая глиняные горшки. Некоторые жители вели за собой ослов, груженных поклажей. Все они пропускали идущих солдат, повинуясь окрикам едущих впереди стражников. Однажды стражники приказали солдатам самим прижаться к стене, пропуская небольшую кавалькаду вооруженных всадников.

– Знатный барон со свитой, – пояснил Дайлин.

Рустам вгляделся повнимательней. Всадник, скакавший впереди, и был, судя по всему, бароном. В отличие от своих людей он был вооружен лишь мечом и ехал без брони. На груди у него красовалась массивная золотая цепь, на голове бархатный берет. Бородка и волосы барона были аккуратно пострижены с претензией на изящество. Сытая лошадь, покрытая нарядной попоной, горячилась и норовила пуститься вскачь. Но сильные руки, в тонких кожаных перчатках, крепко держали поводья. За ним следовали люди, были облаченные в кольчуги и доспехи, вооруженные не только мечами, но и копьями. Рустам заметил даже несколько притороченных к седлам арбалетов.