Путь безнадежного - Страница 23

Принц Георг бросил еще один взгляд на серые волны за окном и повернулся к своему бывшему учителю:

– Договаривайте, барон. Я прекрасно вас знаю и вижу, что вы еще не все мне рассказали. Ну же, я жду, – требовательно сказал принц. – Что еще натворил мой царственный братец?

– Вы правы, ваше высочество. Я еще не все вам рассказал. Но не знаю, следует ли мне говорить вам об этом, – замялся неожиданно суровый рыцарь.

Принц с удивлением посмотрел на него:

– Интересно, что же это может быть такое, что вы боитесь мне об этом говорить? Что бы это ни было, раз уж вы взяли на себя труд приехать ко мне, то говорите, – приказал он барону.

– Хорошо, если вы настаиваете, ваше высочество, я расскажу. Ваш брат, ваше высочество, боюсь, не сможет подарить стране наследника, он совершенно перестал интересоваться женщинами. Вместо них в его постели постоянным гостем стал юный Гарет Спенсер.

– Вы хотите сказать, что король стал мужеложцем? – ошеломленно спросил принц.

– Именно так, ваше высочество, – облегченно выдохнул барон.

– Это только слухи или?.. – Принц строго нахмурился.

– Никак нет, ваше высочество. К сожалению, мне самому пришлось быть свидетелем одной весьма недвусмысленной ситуации. Есть и другие очевидцы, заслуживающие доверия. Впрочем, его величество и не скрывает своих новых предпочтений.

– Вот как, – задумчиво произнес принц. – А что с королевой?

– Королева в опале, ваше высочество. Она по-прежнему занимает свои покои во дворце, но больше не сопровождает его величество в поездках и не сидит рядом с ним на троне. Под тем или иным предлогом у нее изъяты почти все ее драгоценности, часть продана, часть украшает одежды братьев Спенсер. – Могучий барон не поднимал глаз, ему явно претило выступать в роли сплетника и рассказывать о неприглядных сторонах жизни своего короля.

– Какой удар для королевы, какой позор для короля, – тихо прошептал погрустневший принц. – Это все? – спросил он у барона.

– Нет, ваше высочество. Есть кое-что еще.

– Еще новости? – Принц удивленно поднял брови. – Надеюсь, хоть что-то хорошее вы сможете мне сегодня поведать?

– Даже не знаю, как вам сказать, новость, скорее всего, хорошая, хотя это еще с какой стороны на нее посмотреть, – еще больше смутился барон.

«Да что же это такое с ним сегодня происходит?» – подумал принц. Он никогда раньше не видел своего сурового наставника в таком смущении.

– Вы меня пугаете, – сказал принц вслух. – Давайте же говорите, а я уж решу, хорошая это новость или плохая.

– Ваше высочество, – начал барон торжественным голосом и, подняв голову, посмотрел принцу в глаза, – говорить красиво я не умею, поэтому скажу прямо. Я говорю сейчас не только от своего имени, но и от лица самых знатных людей королевства. В этом конверте, ваше высочество, – барон достал из потайного кармана коричневый конверт, запечатанный сургучом, и положил его на стол, – лежат бумаги с подписями и печатями, подтверждающими мое право говорить и от их имени тоже. Мы имеем честь предложить вам корону Глинглока – со всеми правами и обязательствами, вытекающими из владения таковою. И просим вас занять трон, принадлежавший вашему отцу.

Барон опустился на колено и преклонил голову. Принц задумчиво взял со стола конверт и вскрыл его. В конверте лежали свернутые вдвое листы. Он развернул один из них и прочитал следующее:

...

«Принцу Георгу, наследнику глинглокской короны. Ваше высочество, барон Годфри действует от моего имени и выражает мою волю. Да здравствует король.

Бумага была скреплена личной печатью графа. Принц просмотрел все листы, текст везде был одинаковым, разнились лишь подписи и печати. Всего в конверте было больше двадцати подобных грамот от графов и баронов Глинглокского королевства.

– Встаньте, Седрик. – Принц был поражен, но тем не менее голос его прозвучал спокойно.

Могучий барон поднялся на ноги, лицо его было взволнованно, глаза смотрели прямо на принца в ожидании ответа. Принц молча перебирал бумаги и смотрел на подписи и печати. Семь графов и пятнадцать баронов – немного. Зато за каждой подписью стоял человек незаурядный, чье влияние и могущество определялось не столько знатностью рода, сколько личными достоинствами. И тем не менее двадцать три знатных сеньора, если считать вместе с бароном Годфри, – это слишком мало на фоне трехсот крупных феодальных уделов Глинглока.

– Ваше высочество, здесь всего двадцать два письма от наиболее преданных вам людей. Но если вы дадите свое согласие, их поддержат более двухсот баронов королевства, – правильно истолковал барон молчание своего бывшего ученика.

– Я слишком давно знаю вас, чтобы сомневаться в ваших словах. Но скажите, разве мой брат умер? – Принц Георг резко развернулся и посмотрел прямо в глаза барона.

– Нет, ваше высочество, король жив. – Барон Годфри опустил глаза под его требовательным взглядом.

– Это значит, что вы хотите предложить мне начать гражданскую войну? Ввергнуть Глинглок в жестокую междоусобицу? – Слова принца звучали четко и жестко. – Не лучше ли тогда будет оставить все как есть? Лучше терпеть плохого короля, нежели залить кровью родную землю.

– Ваше высочество, вы сын Карла Третьего и законный наследник престола. Учитывая проявившиеся наклонности короля, он вряд ли будет способен самостоятельно произвести на свет наследника. И после его смерти вы все равно непременно станете королем. Таков нерушимый закон престолонаследия. – Барон поднял голову и, встретив взгляд принца, твердо закончил: – А если это неизбежно, зачем подвергать королевство тяжелым испытаниям? Не лучше ли поторопить события?